Про чудеса
(Опубликовано в «нельзяграме» в 2020 году)
Верите в чудеса? Я — да: мой переезд из Москвы в маленький город на Балтике — вереница чудес. В преддверии Нового года хочется чаще вспоминать о чуде. Поэтому расскажу вам свою историю.
2010 год. Июль. Через день Москва задохнется от дыма — а я приеду на Балтику. В первый раз. Спонтанно. Решу, что мне срочно надо в отпуск на море. Любое. «Если Балтийское подойдет, приезжай ко мне», — скажет подруга. Конечно, подойдет: я давно хотела побывать в Калининграде.
Первые шаги по перрону в Калининграде — мурашки по телу. Интуиция шепчет: «Здесь твой дом».
По дороге в Пионерский аллеи из
Захожу в квартиру подруги. Интуиция подпрыгивает и, потирая ладошки, заявляет: «Вот! Это твой дом!»
«Ты с ума сошла? Как не стыдно! Я уже давно живу в Москве, у меня там две таксы, шиншилла, сестра, работа главным редактором.
«Сама увидишь», — бросила интуиция и затихла. Всю неделю я ловила дежавю, где я хозяйка этой квартиры. Ужас! Признаться подруге было
Прошло четыре года. Подруга собралась переезжать в Питер, я рассказала ей о своих «озарениях». В 2015 году мы срежиссировали переезды. Три года мы с сыном снимали квартиру у подруги, купить возможности не было. Я показывала квартиру, но покупатель не находился.
В новогодние праздники 2018 года мне позвонил бывший муж, с которым мы не общались 8 лет. И позвал замуж. Мы с сыном вернулись в Москву. Любимый Калининград с Балтикой обещали ждать.
Через полтора года муж, коренной москвич, предложил переехать в Калининград. И вот мы снова в Пионерском, в той же квартире. «Странно, я чувствую себя здесь дома», — через неделю констатировал муж. Моя интуиция хихикнула. С помощью родных и друзей, извернувшись, мы залезли в долги и купили эту квартиру. Позади остались 19 лет скитаний по съемному жилью и 26 адресов.
Интуиция меня снова не подвела, чудо случилось.
Про Серпухов
(Опубликовано в «нельзяграме» в январе 2021 года)
С Серпуховым у меня сложные отношения: он был несправедливым отчимом для меня. Но сегодня я шла к нему не как падчерица, а как гость. Я старалась смотреть на него глазами человека, который первый раз видит его, не знает его характера и не несет груз совместных негативных воспоминаний.
И этот город с
Любви, конечно, не случилось, но мы заключили мир.
Безусловно, за 18 лет с тех самых пор, как я впервые приехала сюда (и год снимала здесь квартиру, работая в Москве), город сильно изменился. Тогда в Серпухове вода была по расписанию несколько часов в день, ночной магазин всего один (на 120 тыс. жителей), роли ашанов, икей и всех ТРЦ играл рынок. Сейчас это современный город почти с московской инфраструктурой.
Отели из стекла и бетона соседствуют с маленькими деревянными домами. Вот мимо вереницей текут потоки машин, — а, повернув за угол, оказываешься в деревне.
Но у активной урбанизации есть минус: исторические здания, которые украшают город, становятся лакомым куском для воров всех мастей. Сегодня не попала в Музей печати. Его недавно открыли энтузиасты в историческом здании рядом с типографией. Но музей уже закрыли, потому что у местной власти на это строение другие планы. И, как рассказала мама, уже и здание
Не хочется о грустном. Но невозможно видеть плюсы и не замечать минусы. Я фотографировала красивые наличники и снимала на видео разрушающиеся купеческие дома, думая о том, что настанет день, и это исчезнет. А город будет жить дальше, и все меньше будет оставаться того Серпухова, который я любила в начале
Но я рада, что мы с ним снова в добром диалоге. Пусть это и будет позитивной нотой, на которой закончу. 😊
Синяя калитка
Расскажу случай из детства про то, как важно мечтать о том, чтобы дверь открылась. А дверь лишь символ любой возможности.
Я почти всегда предчувствовала, где буду жить, или притягивала нужный вариант. А сменила я 26 адресов. И обычно понимала, когда именно сработала моя «сила притяжения». Кроме одного случая — в детстве.
Мне пять лет,
Я мечтаю очутиться за этой калиткой. Нет! Я хочу жить в этом доме и каждый день открывать дверь, поворачивая тяжелое кольцо. И детский сад рядом, и бабуля, и все мои друзья!
Мы с папой идем мимо, чтобы за час добраться из центра Ташкента на его окраину. Там родители получили квартиру. Теперь мы просыпаемся в 6 утра не от крика петухов или молочника, а от рева самолетов. Соседний дом видит взлетную полосу, мы — наш танцующий хрусталь в серванте, когда взлетает аэробус. Зато мама ходит на работу пешком. Мне нравится новая уютная двушка, но я хочу в бабушкин дом, а лучше — за синюю калитку.
Через год родители решают вернуться назад, туда, где живет бабушка, где родилась и выросла мама, где хорошие школы, — в центр города. Но найти вариант обмена сложно: частный сектор, люди живут поколениями в одном доме. Да и кто согласится переехать из сердца столицы в ее захолустье?
Мама не сдается. Наконец мы едем смотреть потенциальный вариант обмена — и заходим в ту самую синюю калитку! Я не помню свои эмоции. Наверно, удивилась.
Длинный двор с дорожкой из кусков кирпича, укрытый тенью виноградника, одноэтажный дом барачного типа, разделенный на пять квартир. Нас ждут в четвертой. В глаза бросается металлическая пластина с черной кнопкой звонка по центру и много серебряных кнопочек по периметру. На каждой кнопке — буква, целиком — «кв. меньшиковых». Наверно, кодовый замок — диковинка.
Мы заходим в квартиру: неотапливаемая 20-метровая веранда, две комнаты — 24 и 9 м², темный коридор. Холодная вода на веранде еле капает. Душ в пристройке рядом. Чтобы искупаться, надо залезть на крышу и заполнить бак водой. Туалет на улице. После светлой квартиры с хорошим ремонтом в новом доме этот барак 1920 года (правда, с полуметровыми кирпичными стенами и трехметровыми потолками) кажется насмешкой.
Я совершенно не помню своих чувств ни во время визита, ни после него. Не помню и разговоров родителей о переезде. Но 21 сентября 1985 года бабуля забирает меня, первоклассницу, из школы и говорит, что ведет в наш новый дом.
Мы сворачиваем на улицу с «моей» синей дверью. Она открыта. И мы заходим в нее! Отец с друзьями разгружает машину с мебелью. Я иду по двору и удивляюсь, что мое желание сбылось. На меня с интересом смотрят соседские дети: девочка-подросток и мальчик чуть старше меня.
Так в 6 лет я поняла, что мое желание, даже самое невероятное, может исполниться, главное — сильно захотеть. Тут бы можно было поставить точку, но хеппи-энды без «но» бывают только в кино.
Честно? Я не любила само пространство комнат. Квартира пугала меня. Когда я оставалась в ней одна, липкий ужас заползал в каждую клетку тела и заставлял зубы долго и больно плясать. Тогда я выходила во двор и подолгу сидела там. Двор я любила.
Через несколько лет благодаря таланту мамы всех вокруг организовывать у нас и наших соседей появился хороший напор воды. Да, что там у нас! У всей улицы! Трое мужчин нашего двора — художник, машинист и строитель — рыли траншеи, искрили сваркой, подключали. Потом отец построил санузел, утеплил веранду и повесил газовую колонку в доме. Строить второй этаж он уже «не подписался».
Родители прожили в этом доме 25 лет, пока всю улицу не сломали, даже названия не осталось. Сейчас на месте нашего дома растут елочки. Три улицы моего детства превратились в парк.
Для меня до сих пор загадка: мое желание жить за синей калиткой — это предчувствие будущего переезда или я своим желанием притянула его?
