Год назад мы вернулись из Калининграда в Москву. Сын быстро адаптировался, а я избегаю метро и душой улетаю на Балтику.
Где-то над Балтикой
Я нуждаюсь в лоскутной, умиротворяющей и живой энергии калининградской земли. Мне не хватает возможности спонтанно
А пока из окна очередной съемной московской квартиры я наблюдаю за судами. За год накопилась целая коллекция
Я встроилась в московскую жизнь. Временами даже доезжаю до любимой Таганки. Только благодаря мужу я не жалею, что вернулась, — я ехала к нему. Иначе бы ничто и никто не заманил меня обратно. И не потому что мне тут неинтересно, а потому что это просто не мое место. Я уважаю и ценю Москву как живое существо, но стать полноценным жителем столицы не могу.
Улица Таганская
Иногда мы бесцельно катаемся по уютным переулкам старой Москвы, где нет пробок — такими маршрутами навигатор не водит. Я разглядываю старые живые дома, украшенные резными наличниками, барельефами и лепниной. Муж, коренной москвич, рассказывает истории из непоседливого детства и бурной юности в лихие
В парке Коломенское
На прогулках, наполненных шутками мужа и смехом ребенка, на экскурсиях с замечательным экскурсоводом, влюбленным в Москву, мне кажется, что я живу, а не просто присутствую. Но совместные прогулки по центру редки, а пробки так удушливы и расстояния так велики, что одна мысль о метро напрочь отбивает желание отправиться
В прошлое лето мы поехали кататься по ночному городу. Тогда я наконец почувствовала настоящую Москву. А потом записала в Фейсбуке:
«Когда столичную мглу (Стивена Кинга) поглощает очищающий свет луны и звезд и амбициозные сущности расползаются по своим щелям, Москва спешит сообщить, что она нормальная, душевная и приятная в общении собеседница. Она катает по Садовому без пробок, спокойно паркуется возле
Москва-Сити , наливает кофе без очередей в Макавто, не подрезает, не спешит, не душит толпами. Единственное „но“. Приходить к ней на душевный разговор надо после двух часов ночи, когда одни внешние раздражители уже спят, а другие — еще не выползли из баров. В два #Москва уже успела наполниться приятной энергетикой — своей настоящей, передохнула после первых и еще не ощетинилась, ожидая вторых».
В парке Коломенское
Мое любимое время в Москве — майские праздники. Нет хмурых толп и пробок (за исключением дней, когда проходят репетиции парада ко Дню Победы), по ухоженным историческим улицам чинно гуляют европейцы и шумными стайками проносятся китайцы, а в живописных переулках
Старопанский переулок в Китай-городе
В мае я понимаю: Москва дорога моему сердцу, но я запрещаю себе любить ее, потому что любить ее больно. Я не умею любить и спокойно смотреть, как уничтожают дорогое существо: как сносят памятники архитектуры, как живые деревья заменяют на пластиковые, как выжигают почву реагентами, а едва пробившуюся траву выкашивают под ноль. Любовь — это не только восхищение, это созидание и ответственность. Но созидать в Москве без войны не получается. Например, без войны с коммунальными службами. Осенью и ранней весной ведутся бои против сбора листвы, зимой — против реагентов, летом — против уничтожения травы. Сплошное против.
Остатки территории ЗИЛа
Когда сил не остается, а от безнаказанности и преступлений местной власти начинает тошнить, я включаю режим «моя хата с краю». Москва учит жить, закрыв глаза. Но долго ходить, зажмурившись, у меня, нормального человека с сердцем и душой, не получается. И я звоню на горячие линии, пишу жалобы и заявки. Мне не безразлична Москва и ее будущее. Но любовь к ней я не пестую, потому что, как точно заметил один
Вид с Андреевского моста
А в целом с суррогатом московской жизни я смирилась. И пока я здесь, буду стремиться узнать столицу другой, такой, какой ее любят и помнят коренные москвичи.
Поселок Шлюзы, вид с Коломенской набережной
Улица Таганская
Улица Таганская
Улица Таганская
Вид с Коломенской набережной на Москву-реку и район Печатники
Москва-река, в парке Коломенское
Проплывает мимо окон
Дворец в парке Царицыно
В парке Царицыно
Немецкая тема в архитектуре: Большой Черкасский переулок
Вид с Андреевского моста в парке Горького