Дверь, за которой горит огонь Брюстерорта

Иногда на пути к мечте приходится сделать вынужденную остановку. Слабые ломаются, сильные находят интересное и нужное дело, благодаря которому ожидание превращается в инвестицию. Для Марины Гайшун таким делом стала работа экскурсоводом.

Будучи творческим человеком, реализовав себя в разных профессиях — владелицы кофейни, дизайнера помещений, художника, — она решила исполнить давнюю мечту жить в Праге. Но пандемия закрыла границы, купленная в столице Чехии квартира пока ждет хозяйку.

«Можно было, конечно, уйти в депрессию, — рассказала в интервью автору сайта ProBaltiku.ru Марина Гайшун, — но я нашла выход: позвонила в БФУ и закончила курсы экскурсоводов на отлично».

Стартовала гид Марина Гайшун в Светлогорске с необычной экскурсией: в основу маршрута лег роман «Огонь Брюстерорта», написанный в 1900 году немецким писателем Йоханесом Рихардом цур Мегеде. Следом появились еще две: обзорная по Калининграду «Город-фантом» и «Амалиенау — город-сад».

О маршрутах экскурсий и хитросплетениях судьбы — собственных и исторических персонажей — в этом интервью.

Поймать ускользающее очарование

— Марина, экскурсия по Светлогорску вдохновлена романом Йоханеса Рихарда цур Мегеде «Огонь Брюстерорта». Эта книга издана ее переводчиком тиражом всего 500 экземпляров. Как к вам она попала?

— Когда пришло время писать диплом, я ощутила растерянность, не знала, какую тему выбрать. Позвонила Александру Валерьевичу Вишневскому в СТОП (студию театральных опытов). Моя дочь Илона, актриса театра и кино, перед тем как поступить во МХАТ на курс Константина Райкина, окончила ее, у меня остались добрые отношения с ее преподавателями. «Александр Валерьевич, выручайте, я не представляю на какую тему делать экскурсию». И он мне предложил прочесть «Огонь Брюстерорта», сказав, что события в романе происходят в Раушене в начале XX века. Эту книгу ему подарил переводчик с дарственной надписью. Он дал мне ее, я прочитала за сутки и подумала: «Вот оно! Готовая тема для дипломной работы!»

Звоню Татьяне Викторовне Удовенко, своему научному руководителю, она предупреждает меня, что будет сложно переплести туристический маршрут с сюжетом романа, не рассказывая его. Но я же не ищу легких путей. В итоге защищаю диплом на отлично.

Опробовать маршрут я решила на своих коллегах. Приехали семь человек. Мы шли дорогой героев романа, я рассказывала о 24 объектах, среди которых гостевой дом «Приглашение к морю» (Охотничий домик), вилла архитектора Геринга, католическая капелла «Мария — звезда моря», курхаус, фахверковые дома. Вспоминали Германа Брахерта и Томаса Манна, говорили о менталитете людей, которые жили здесь до нас, о меценатах, благодаря которым Раушен стал таким, каким мы отчасти его знаем. После экскурсии я получила такую мощную обратную связь от коллег, такой эмоциональный заряд! С огнем в глазах коллеги спрашивали: «Ну чем закончилась история? Чем?» Я смеялась: «Покупайте роман, читайте». Но, конечно, им рассказала. История заканчивается трагически, но концовка написана очень красиво и проникновенно. Потом коллеги мне говорили, что приобрели эту книгу.

Я очень благодарна преподавателю Александру Валерьевичу за книгу. Когда возвращала ее, попросила передать мои слова благодарности и переводчику.

— А до написания дипломной работы у вас была эмоциональная связь со Светлогорском?

— В студенчестве я приезжала в Светлогорск в гости. Когда я просыпалась утром в мансарде старого домика, мне казалось, что я в сказке. Помню, как говорила родственникам: «Вы живете в раю!»

Со временем глаз замыливается, поэтому мне так иногда хочется посмотреть на город глазами наших туристов, мы ведь уже просто пробегаем мимо и не замечаем этой красоты. И название моей экскурсии неслучайно — «Ускользающее очарование». Помню, как в юности я восхищалась маленькими домиками, которые вырастали из мха и травы. Тогда заборов еще не было, а были такие стилизованные деревянные оградки, 20 сантиметров в высоту, их можно было легко перешагнуть, но никто этого не делал. К сожалению, многое уже утеряно, но я счастлива, что наступили времена, когда то немногое, что осталось, пытаются сохранить: у домов появляются хозяева, которые их восстанавливают. Только бы заборы не ставили, скрывающих красоту! С некоторыми туристами мы даже проникаем за некоторые из них, да и я сама стараюсь все время найти какие-то лазейки, чтобы увидеть детали, сфотографировать их.

Однажды на улице Балтийской в Светлогорске разговорилась с жильцом одного дома, попросила разрешения сфотографировать входную дверь, которая поразила меня своей временной фактурой. Но каково же было мое изумление, когда жилец, растаяв от моих «ох» и «ах», открыл мне дверь и моему взору предстало еще одно чудо — другая дверь! В надежде на новые аутентичные находки я зашла внутрь, но чудо не случилось. Время забрало то, что было.

Утром с метлой — вечером на подиуме

— Для художника каждая деталь имеет значение, не может быть случайной.

— Я не профессиональный художник. Я постоянно себя ищу. По образованию я инженер-строитель, окончила Ухтинский индустриальный институт, жила на Севере, хотя моя мама из первых переселенцев Калининграда. В 1946 году ее большая родня переехала из Рязани и разъехалась по всей области. Когда я впервые приехала сюда студенткой с Севера, влюбилась в эту красоту. Я с теплотой вспоминаю Ухту, но это два разных мира.

В то время не было возможности покупать квартиру — только обменивать, прописаться было некуда. Чтобы получить хоть какую-то прописку, я пошла работать дворником. Я, инженер с высшим образованием, мету улицы, а вечерами у Тамары Белицкой в Театре моды демонстрирую модели как манекенщица. Утром с метлой — вечером на подиуме. Когда папа об этом узнал, он отправил за мной маму. Но я сказала, что не вернусь, — и вот мы с мамой уже вместе метем улицы. Потом я познакомилась с мужем. Переезд в Калининград для меня был периодом больших испытаний. Я все начинала с нуля. И не один раз в жизни: проходит какой-то промежуток времени и все обнуляется.

Рисовать я начала тоже после очередного обнуления. Когда закрыла кофейню на улице Багратиона.

«О’ля-ля!» и другие двери

— У вас была кофейня?

— Да. Я такой человек: мне нужно движение, когда мне надоедало, я переезжала или находила новое дело. У меня было коммерческое помещение на улице Багратиона, в 2002 году я открыла в нем кофейню. Тогда понятия «кофейня» как такового не существовало, были бары и кафе.

Кофейня была маленькой, всего 24 посадочных места, но атмосферной. Название «О’ля-ля!» возникло случайно. Я смотрела на кофейню и думала: а как ты, красотка, называешься? И как щелчок: «О’ля-ля!» Я даже пошла на филфак, чтобы узнать, как правильно пишется это слово. Был замечательный персонал, я его вырастила. Прошло больше 10 лет, но с людьми, которые у меня работали, мы встречаемся до сих пор.

Сначала я, конечно, все контролировала, но потом поняла, что-либо ты хорошо платишь людям, доверяешь им и живешь спокойно, либо ты себя уничтожишь. Были чудесные отзывы посетителей. Когда я закрывала кофейню в 2006 году, мне люди говорили: «Марина, ты что делаешь? Мы жилье тут покупаем, чтобы ходить к тебе на завтрак». Но я не могла больше продолжать: я исчерпала себя.

Закрыв кофейню, сдала помещение в аренду и закончила курсы дизайнера декоратора помещений. Интересно было работать с немецкими домами. Поняла, что мне этого мало и решила попробовать писать картины. Нашла педагога из детской художественной школы, брала уроки частным образом. Когда садилась рисовать, весь мир переставал существовать. Дома этим заниматься было невозможно — чай, звонки, подруги. А приходишь на занятие, садишься за мольберт — и оказываешься вне времени. Мозг отключается вообще, и тобой будто кто-то водит. Я поняла, что и это у меня получается. Мои картины — и в Петербурге, и в Москве, некоторые — у народных артистов.

Сейчас я почти не пишу; даже когда внучка просит, ничего не могу нарисовать. Но иногда сажусь за мольберт, беру в руки мастихин — и что-то происходит, меня что-то ведет. Я не портретист, а домики, архитектура — это мое, в моих картинах все такое недоговоренное, недосказанное, все надо додумать, домыслить.

— Вы сказали, что занимались немецкими домами. Наверняка были какие-то интересные случаи.

— Ярче всего запомнился первый опыт. Я делала дипломный проект, это была квартира на улице Ленинградской в немецком доме. Дом до войны принадлежал человеку, у которого была своя фабрика по изготовлению паркета: каждая паркетинка там имела свой номер. Что примечательно и распространено, например, в Амалиенау, все комнаты сообщались по кругу. После войны проходы закрыли, поделили пространство на комнатки, на квартирки.

Я приехала на объект, дала строителям очередное задание и уехала с ребенком на море.

Вечером приезжаю и ничего понять не могу — словно в театр попала: в одной комнате стоят от пола до потолка двери — красивые, с латунными ручками. Я о них не подозревала, первоначального плана здания у меня, конечно, не было. Двери были частью стены, открыв их, можно было просто попасть к соседям. Я стояла перед ними, и у меня было ощущение, что я в Мариинке. Но тогда интерьер не предполагал эти двери, сейчас бы я им, конечно, нашла применение. Но это уже опыт. А тогда я позвонила знакомому, у него была своя антикварная лавка: что мне с ними делать? Он мне дал номер телефона человека, который арендовал башню Врангеля. Я позвонила ему, и он у меня эти двери купил. Потом я приходила к нему на экскурсию, он меня водил по помещениям, показывал эти двери и рассказывал про привидения (смеется). Думаю, и сейчас эти двери можно увидеть в башне Врангеля.

Башня Врангеля, 2017

— Вот откуда у вас такая любовь к дверям. Да и вообще, ваша жизнь напоминает комнату со множеством дверей: одна закрылась — другая открылась. Все сначала.

— Сейчас я, конечно, уже начинаю сдуваться от такого ритма. Я вообще могу все в этой жизни. Особенно если есть цель. Я очень верю в целеполагание, сверху тогда идет колоссальная помощь.

«Неудобные» вопросы

— Вы не так давно работаете экскурсоводом, все новое воспринимается острее. Какие впечатления?

— Мне нравится, но каждый раз, когда я выхожу на маршрут, чувствую себя будто иду на экзамен. Со временем, наверно, привыкну (улыбается). Но мне будет сложно привыкнуть к тому, что экскурсовод зависит от планов гостей. Я размещена на разных платформах, в любой момент может выскочить заявка на экскурсию, надо быть готовой выйти на маршрут. И вот ты едешь на место встречи, снегопад, холодно, ждешь, а люди пишут: «Мы не придем, мы боимся промокнуть и заболеть». Это неприятный момент. Но я не опускаю руки.

— А на что в жизни вы остро реагируете?

— На несправедливость. Особенно, если она касается тех, кто не может сам за себя постоять. Я не понимаю, почему у нас в области помогают кошкам (в том же Зеленоградске, Светлогорске есть домики для кошек, где они могут поесть), а собакам нет.

В Зеленоградске у кошек вообще хозяин единый город. Все так профессионально, красиво сделано, работает на бренд города.

А почему бедные собаки страдают? В чем они виноваты? В том что они такие большие?

Я писала Алиханову (губернатору Калининградской области. — Прим. ред.) по поводу бездомных собак, он не ответил. Потом я еще раз ему написала уже в соцсети: «Почему вы не отвечаете на неудобные вопросы?» И он ответил одно слово: «пусто». Что пусто? Бюджет пуст или что?

Вообще, животные для меня — больная тема. Я очень люблю собак.

Как-то приехала к Ольге Добрянской (зоозащитник, волонтер Калининграда. — Прим. ред.), привезла ей семь будок, мороз, я одета по-простому, а она мне говорит: «У нас телевидение, выступить надо». Я на камеру и сказала все, что думаю про отношение в нашей стране к бездомным животным.

Но сейчас я порой надеваю шоры, потому что все время находиться в этом невозможно, сердце болит. Я иногда как городская сумасшедшая: каши наварю и иду кормить собак. Мне так проще, я их накормила — и мне спокойнее. Мама сначала не понимала меня, а сейчас и сама их подкармливает. Увы, жизнь собак на улице лет пять.

— Говорят же, государство оценивается по тому, как относится к старикам, детям и животным.

— Это была одна из причин уехать в Чехию, я устала переживать за все и за вся.

— Я думаю, что, когда границы откроют, ваши калининградские гости, поедут к вам в Прагу на экскурсии.

— Я тоже на это надеюсь. Сейчас набираюсь опыта. Думаю, что и в Праге еще лет до семидесяти повожу экскурсии (улыбается).

С гостями на экскурсии по Амалиенау

«Одержимые» меценаты Кёнигсберга и Раушена

— У вас, кроме Светлогорска, есть еще экскурсии по Калининграду и по Амалиенау. Почему выбрали Амалиенау?

— Мне интересна личность королевы Луизы, а Амалиенау с ней связан. На учебных экскурсиях нас делили по группам, нашей достались маршруты по Зеленоградску и Куршской косе. Я взяла Зеленоградск, у меня была тема почтового тракта и четыре объекта в этом городе, связанные с Луизой. Составляя экскурсию по Амалиенау, я от этого оттолкнулась. А потом погрузилась в трагичную судьбу Хайтмана, который так много сделал для Кёнигсберга.

Во время экскурсии я обращаю внимание гостей на одно отличительное свойство кёнигсбергских архитекторов — творческую одержимость. Например, Фридрих Хайтман руководил строительными работами кирхи Адальберта бесплатно, потому что строительство велось на пожертвования. И примечательно, что последние годы его жизни связаны с этой кирхой. Будучи уже пожилым человеком, после Первой мировой, он продает свою виллу и поселяется в домике священника рядом с кирхой, и там, всеми забытый, но окруженный своими красивыми работами, умирает в 1921 году. Амалиенау полон разных историй, у каждой виллы она своя, непохожая.

— И какая вилла вас впечатлила больше всего?

— Наверно, вилла Винтер, у которой грустная судьба. Архитектором был Иоганн Фридрих Ларс, известный по мемориалу Иммануилу Канту у стен Кафедрального собора. В 1911—1912 годах он спроектировал эту виллу для Соломона Винтера, еврейского магната, владельца гороховой мельницы, почетного гражданина Кёнигсберга. Но в ноябре 1938 года случилось трагическое событие, вошедшее в историю как Хрустальная ночь: 10—11 ноября по всей Германии прокатилась волна еврейских погромов. В эту ночь в Кёнигсберге была сожжена синагога, школы, приюты. Дети приютов, сироты оказались на улице. Госпожа Винтер, узнав это, забрала их на свою виллу. Об этом узнали представители правящего режима и поставили ей условие: либо вы продаете эту виллу и уезжаете, либо мы примем меры. Госпожа Винтер продала виллу и вместе с детьми уехала из Кёнигсберга.

Вилла Винтер

— Марина, вы так увлекательно рассказываете истории. Вот мы с вами сейчас пьем кофе в отеле «Хартман». После реконструкции это настоящее украшение Светлогорска. Какая судьба у здания?

— Это здание построил в 1910 году Отто Лунау. Почему это известно? Потому что, когда была реконструкция, нашли чертежи, где было написано: «Новая лестница к новому дому Лунау». У Лунау был свой дом неподалеку, а на участке, ему принадлежащем, он решил построить отель. И поскольку здесь был лес в то время (Раушен еще зарождался), Отто Лунау дал ему название «Опушка леса». В 1925 году предприниматель из Гамбурга Вилли Хартман выкупил отель и сделал его не межсезонным, а круглогодичным. Открыл здесь ресторан и дал ему название в честь себя, любимого. Хартманы были местными меценатами. Вообще здесь с 1903 года существовало общество по благоустройству Раушена, это люди с нереальной гражданской позицией. Благодаря этому обществу и привлечению меценатов в Раушене были построены газовый завод, кирхи, школы, теннисные корты, ипподром, санные спуски, лыжные трамплины. Все праздники проводились на средства этого общества. Если говорить о чете Хартман, которые тоже были членами этого общества, Маргарет Хартман содержала приют для пожилых учительниц Кёнигсберга. И попасть в него стремились многие.

Новый хозяин отеля в 2015 году все восстановил по фотографиям, ничего не изменил, а в память о первом названии «Опушка леса» оставил еловую веточку на фасаде. Обратите внимание.

В Раушене — Светлогорске много удивительных деталей, и все время открываются новые, даже во время экскурсий, когда мы с особенно пытливыми туристами оказываемся за забором и вместе исследуем условно заброшенные виллы.

Контакты экскурсовода Марины Гайшун

Телефоны: +7-911-859-02-22 (Viber, WhatsApp, Telegram)
ВКонтакте: https://vk.com/gaishun_excursion

Беседовала Светлана Кравцова, ProBaltiku.ru